Право на силу - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

В условиях радиационного загрязнения очень трудно бывает остаться чистым, не хватануть дозу хотя бы в десяток-другой рентген. Здесь в большинстве своем жили те, чьи родители в свое время подверглись облучению той или иной степени тяжести. Нет, их не изгоняли из общества, не выселяли со второго или третьего уровней — там тоже жило достаточно мутантов. Они также имели свободный доступ ко всему Убежищу, и никто уже не косился на них и не призывал уничтожить выродков, как лет десять — пятнадцать назад, когда мутации были практически единичны. Просто жили тут те, кто уже не мог существовать в абсолютно чистом, не загрязненном излучением пространстве. Минимальный фон требовался им для жизни так же, как воздух или вода для обычных людей. В условиях радиационного излучения они чувствовали себя отлично, и некоторые могли кратковременно без вреда для себя выдерживать дозы, от которых простой человек получил бы лучевую болезнь третьей-четвертой степени. Пробыв же вне радиационного фона хотя бы пару часов, большинство из них начинали жаловаться на приступы тошноты, слабость, судороги и головокружение.

Вообще, среди населения Убежища мутантов насчитывалась чуть ли не пятая часть. В большинстве своем это были дети, и с каждым годом таких детей рождалось все больше и больше, хотя, надо признать, не только с негативными, но иногда и с чисто позитивными мутациями. Нередки были, например, мутации, позволяющие человеку видеть в темноте гораздо лучше обычных людей, или мутации, делающие носителя на несколько порядков крупнее и сильнее простого человека. Еще был парень, который, словно радар, засекал любое движение на изрядном расстоянии вокруг себя. Его так и звали — Славка-Локатор. А другой, безо всякого дозиметра, мог определить степень радиоактивного заражения с точностью до десятой доли рентгена. Конечно, такие удачные мутации были достаточно редки, в основном за те или иные дополнительные возможности организма приходилось платить, и плата эта иногда бывала слишком высока.

Второй уровень еще спал. Спустившись по винтовой лестнице, сталкеры попрощались и разошлись, направляясь каждый к своему жилому отсеку, — после бессонной ночи все-таки следовало отдохнуть хотя бы часика четыре. Завтра опять на сутки в дежурство, в ГБР — а там уж как повезет. Если тихо-спокойно — спи себе, хоть опухни. А ну как тревога? А мы не спамши! Много ли навоюешь?

Жилой отсек Данила представлял собой комнатку пять на три, с отгороженной у входной двери маленькой прихожей. Начиная с четырнадцати лет Данил в этом закутке помещаться перестал, задевая широченными плечами то вешалку с одеждой, то шкаф с камуфляжкой, то сейф с оружием. Раньше, в дополнение к падающей вешалке, на него сваливались сушащиеся на веревке под потолком носки, труселя или дедов комок. Потом, когда дед погиб в стычке с войсковыми, с этой веревки частенько стали падать трусики и бюстгальтеры или колготки с чулками. Это в зависимости от того, кто сушил белье: Иришка, старшая жена или младшая, Ольга. Вот и сейчас, стоило Данилу прикрыть дверь и выпрямиться, как шею тут же опутали две черные, свисающие сверху нейлоновые змеи, а в дополнение на голову свалился красный лифчик. Данил чертыхнулся. Вроде и не такой высокий, даже до метра восьмидесяти не дотянул, а поди ж ты. Потолки, что ли, в отсеках низкие… Лампу, пока раздевался, не включал — оставил приоткрытой дверь, чтоб в щелочку из коридора проникало хоть немного света. Разоблачаясь как можно тише и стараясь не разбудить зайцев — так он про себя называл жён, жутких трусих, — Данил снял старенький, затертый до невозможности комок, закрыл дверь, нащупал в темноте кровать и нырнул под одеяло.

* * *

Многоженство вошло в быт Убежища хоть и постепенно, но как-то прочно и основательно. Не вошло даже, а вдвинулось, словно ледокол. Борьба с мутантами поверхности выбивала из рядов защитников то одного бойца, то двух, а то и сразу пять-шесть человек. Хотя и, слава богу, такое происходило достаточно редко. Да еще, плюс к тому, в самом Начале почему-то вышло так, что женщин в Убежище попало гораздо больше, чем мужчин. И теперь на сотню с небольшим взрослого мужского населения в Убежище приходилось почти три сотни женщин и детей. Кормильцев на всех катастрофически не хватало. Минимальный паек конечно же получали все работающие, но долго ли продержится человек, получая полкило сушеных грибов и сто граммов сахара в день? Справедливости ради, конечно, надо отметить, что вешенка — гриб питательный и такого пайка вполне достаточно для нормального, не полуголодного существования, особенно если супчик заварить, — но все ж не вечно эти грибы жевать. Хотелось и крупы поесть, и макарошек, и сгущенкой иногда себя побаловать, и тушенки отведать. И молочко сухое, которое строгая Коробочка выдавала только на детей до трех лет, за патроны все ж таки можно было достать… У тех же караванщиков, например. Они охотно принимали в уплату за свой товар не только золотишко или камушки, но и патрон, ставший после Начала основным средством купли-продажи. Золота и камней в Убежище отродясь не бывало, а вот патрон водился, и получали его только за работу, связанную с обеспечением безопасности жилища, мужскую работу. Некоторые женщины, было дело, пытались попасть на поверхность в охрану, но полковник, с самого начала решивший, что сложившемуся общественному строю больше всего подходит многоженство, гнул свою политику и женщинам выдавать оружие категорически запрещал. Получается — где взять? Одно дело, когда муж есть, в дежурства ходит, и «пятерка»-«семерка» в доме не редкий гость. Еще лучше, когда муж — сталкер. У этих патроны вообще не переводятся — то одно с поверхности притащат, то другое… Треть, конечно, в общую казну, как уж повелось, а остальное либо караванщикам загонят, либо войсковым, либо Коробочке на склад сдадут — вот и зазвенят «маслинки» в семейном бюджете. Риск, конечно, но, как гласит сталкерская поговорка: кто не рискует — тому тушенки не видать. А если одна, да с ребенком на руках? Где выход? Конечно, что-то продать можно, если имеешь за душой. Но, обратно же, постоянно продавать не сможешь, рано или поздно придется садиться на подсос, с родителей тянуть. Или — на стандартный паек. Ну а ребятенок как? Ему же не объяснишь, что раз папку убили — прощай сытая жизнь и здравствуй полуголодное существование. Он и шоколадку хочет, и сгущенки, и еще какое лакомство погрызть…